Демократия шаговой доступности

24.05.2012
4 324
AA
Демократия шаговой доступности | «Россия для всех»

Сфера властных отношений всегда наполнялась особыми статусными символами, подчеркивающими элитность социальной позиции носителей власти. И хотя чиновничество и представители законодательных властей задумывались мыслителями республиканизма и представительной демократии как прогрессивный класс и слуги народа, в России иные слуги живут лучше своих «господ». Причем не по размерам состояния (которым периодически интересуется Национальный антикоррупционный комитет, рейтинг Forbes и криминальная хроника), а по наличию многочисленных и бессмысленных регалий, доставшихся в наследство от СССР.


Маячки

Главным символом избыточной власти последние годы стали «мигалки». Парк спецтранспорта с проблесковыми маячками, ради проезда которого на магистралях Москвы создается огромное количество проблем для обычных автомобилистов. Деятельность гражданских активистов вскрыла ряд злоупотреблений таким символом власти как «мигалка»: машины с маячком ездят по встречной полосе (даже за отбойником), в них катаются не столько представители власти, сколько их дети, жены и другие подозрительные женщины. И, разумеется, это никак не связано с использованием служебного транспорта для выполнения профессиональных функций.

Длительное время спецсигналы использовали не только чиновники федерального и регионального уровня, но и органы законодательной власти. Хотя парк автомобилей ГосДумы составлял только 5% от всеобщего числа властных «мигалок» в стране (остальные принадлежали исполнительной власти), отказаться от использования спецсигналов для парламентариев оказалось проблемой. Этот вопрос подняли сами депутаты, и к 2006 году с автомобилей, приписанных к Госдуме, спецсигналы были сняты.

И действительно, одно дело, когда министр едет со спецсигналом, а другое дело, когда депутат. Министру опоздать на какой-нибудь саммит или видеомост с другим концом света как-то совершенно не comme il faut. Когда же депутаты прогуливают заседания, это не то что бы не осуждается, но все же в порядке вещей.

Пробовали расширять эту практику. Хотя попытки законодательно запретить спецсигналы для всех служб кроме полиции, пожарных и скорой помощи, инициированные ЛДПР и другими партиями, результата не принесли, как и попытка ужесточить ответственность за незаконное использование спецсигналов в виде законопроекта, внесенного в 2011 году депутатом от «Единой России» А. Ивановым. Последнее особенно актуально, так как незаконно используют спецсигналы люди, не имеющие никаких полномочий вообще: от режиссера Никиты Михалкова до российского патриарха.


Скрытые от народа

Отказавшись от спецсигналов, депутаты оставили за собой такой статусный реликт как пропускной режим в здание Государственной Думы. Чем тратить 6 миллионов рублей на интерактивный сайт с полной базой документов и видеотрансляциями заседаний, проще было бы сократить траты на охрану объекта силами ФСО и сложную сканирующую аппаратуру, которой завалены гостевые входы в здание. В конце концов, никаких особых секретов, сопряженных с государственной безопасностью, там не хранится, а граждане вполне заслуживают видеть, что именно происходит в главном законодательном органе страны, и чем именно на заседаниях занимаются народные избранники. А посмотреть там есть на что. Вместо этого «гости» должны получать приглашения от думцев и выстаивать длиннющую очередь у кассы, где выдают разовый пропуск.

Большой зал Государственной Думы закрыт от стороннего посещения, даже помощники депутатов не имеют права туда заходить. В этом еще можно видеть необходимые для работы условия. Однако для того, чтобы лицезреть деятельность депутатов есть другая возможность — боковые балконы большого зала. Изначально, в 1991 году, их оборудовали для того, чтобы представители тех отраслей и общественных организаций, которых затрагивает обсуждаемый вопрос, могли наблюдать за законодательным процессом. Сейчас это место для экскурсий, и балконы пустуют. В службе протокола посетителям говорят, что места на этих балконах расписаны за три месяца, хотя на самом деле они всегда пусты, и экскурсии никогда не задерживаются там более чем на 1-2 минуты.

Традиционно физическая закрытость власти от народа объясняется угрозами насилия народа над властью. Сегодня в политкорректной форме это объясняется угрозой терроризма или акций самосудцев. Мол, депутаты должны быть защищены от произвола и самосуда. Но общество в целом находится в том же самом физическом пространстве и точно также испытывает на себе угрозы и террористов и сумасшедших. Если угроза актуальна, с ней надо бороться, и устранять проблемы, которые её породили, а не заборы городить. Элитарность неконституционна, и спецохрана тоже.


Приставка «спец-»

Другими словами, речь идет обо всем, что имеет приставку «спец-», но не имеющем кроме функционального еще и властное статусное оправдание. Спецтранспорт, спецрежим, спецпроезд.

Спецпроживание! Иногородним депутатам Государственной Думы положена квартира в специальном доме, находящемся на балансе государства. Разумеется, здание находится под охраной, в квартирах имеются все удобства «как в лучших домах Европы», автономное водоснабжение, электропитание и прочее.

Откуда взялся этот замечательный бонус? Первоначально планировалось, что в Государственной Думе будут заседать народные депутаты, значительная часть из которых не имеет возможности снять квартиру в столице. Однако со временем «народные депутаты» превратилось в оксюморон, а 455 кресел парламента заняли «партийные кошельки», для которых самостоятельно арендовать жилье в Москве является самой простой из проблем, которые они ежедневно решают.

По той же причине не очень ясно, почему Государственная Дума содержит парк автомобилей для депутатов, который назло патриотической общественности обновляет новыми иностранными моделями. Большинство депутатов вполне могут позволить себе личный автомобиль с водителем, и абсолютно все могут позволить себе такси. И, тем не менее, главы комитетов и комиссий имеют персональный автомобиль, а обычные депутаты могут вызывать дежурный транспорт.


Неприкосновенность провоцирует коррупцию

Депутата как личность защищает депутатская неприкосновенность. Это странный и реликтовый способ подчеркнуть особое социальное положение думца. Еще можно было оправдать неприкосновенность депутатов в 1991-1996 годах, когда им действительно приходилось не изображать кипучую деятельность, а переделывать социально-политическую формацию: не без инцидентов, не без угрозы насилия, не без бандитизма и слабости исполнительной власти, которые сопровождают смену формаций. Но зачем депутатская неприкосновенность сейчас? Почему нельзя подать в суд на депутата, который нарушает наши права, ездит, опять же, по встречной полосе, выступает «крышей» для нечистоплотного бизнеса?

Неприкосновенность для министров, прокуроров и губернаторов оправдана: завалив исками по любому малозначащему поводу можно парализовать работу не просто конкретного человека, а целого института. Но для чего неприкосновенность, скажем, депутатам и главам районов? Особенно, если учесть, что неприкосновенность глав районов, должностных лиц, приближенных к земле, прямо провоцирует коррупцию. Не для того народ избирает своих представителей, чтобы они были ему недоступны и неподсудны.

Необходимо постоянно поднимать вопрос о моральной стороне статусных «бонусов». Почему народные избранники живут в какой-то своей параллельной реальности, отгороженной от общества специальными правилами проезда, проживания, подсудности и работы, и не находятся от этого самого общества в шаговой доступности? Почему территории, на которых идет законодательная работа, закрыты от посещений, и простые люди не могут посещать их как музеи или как источник информации о деятельности законодательной власти? Почему законодатели, представители народа, которые по конституции выбраны народам из числа самих себя, облеплены символами своего высокого социального положения, даже если они ничего не производят кроме разговоров?

Текст: Виталий Трофимов-Трофимов