Нецензурщина есть только в русском языке или О «примитивности нравов»

08.05.2014
5 229
AA
Нецензурщина есть только в русском языке или О «примитивности нравов» | «Россия для всех»

Странным образом запрет на сквернословие не коснулся ни одного из языков народов России и зарубежных ругательств, что и побудило меня разобраться в этом противоречии. Результат размышлений оказался неожиданным и, можно сказать, озадачил меня.

Многие уже успели высказаться относительно закона о запрете нецензурной брани и указывали лишь на техническое несовершенство документа, в котором не указано какие именно слова подпадают под действие документа. В ответ на это Роскомнадзор составил список четырёх недопустимых слов в СМИ по заключению Института русского языка РАН: «Нецензурное обозначение мужского полового органа, нецензурное обозначение женского полового органа, нецензурное обозначение процесса совокупления и нецензурное обозначение женщины распутного поведения, а также все образованные от этих слов языковые единицы». Прочие ругательства допустимы лишь с возрастным ограничением «16+», ими можно свободно выражаться, но только после 9 вечера.

Вроде бы всё гладко, но странным образом ничего не сказано о языках других народов России. Неужели их ругательства просто не берут во внимание? Почему?

Задавшись этим вопросом, мне вспомнился «Устав об управлении инородцев» (Полное собрание законов Российской империи с 1849 г., т. 38, №29, с. 394-416), принятый для обеспечения рационального управления этносами. Культурологический анализ документа позволяет заключить о снисходительном отношении имперских законодателей к поделённым на три вида инородцам — оседлым, кочевым и бродячим. В описании инородцев выделялось: «1) непостоянство их жительства, 2) степень их гражданского образования, 3) простота нравов, 4) особые обычаи, 5) образ пропитания, 6) трудность взаимных сообщений, 7) недостаток монеты в обращении, 8) недостаток способов к сбыванию на месте лова и промыслов».

Но главный аспект патерналистского отношения империи к инородцам заключался в существенных правовых послаблениях. Уголовные дела относительно инородцев могли возбуждать лишь по строго определённому перечню правонарушений: «1) возмущение, 2) намеренное убийство, 3) грабеж и насилие, 4) делание ложной монеты и вообще похищение казенного и общественного имущества. Все же прочие дела, не выключая и кражу, пока нравы их образованием не умягчатся, считать исковыми».

Отсюда делаем вывод, что отношение к «инородцам» в части восприятия их речи остаётся схожим и в наши дни в Российской Федерации. Ругательства всех народов, кроме русских, по-прежнему считаются допустимыми в силу «нелепости» и «примитивных нравов». При этом хотелось бы напомнить Роскомнадзору, что хотя бы татарскую ругань надо всё же внести в регламент, ибо даже в Российской империи татары в правовом отношении приравнивались к русским тяглым сословиям — мещанам и государственным крестьянам.

Подводя итог, можно заключить, что в документе Роскомнадзора имеется существенное расхождение с релятивистским духом федерального закона, опирающегося на равные культурные права народов России. Кроме того, философско-категориальный анализ влияния идиом русского языка не допускает исключения суггестивного воздействия других языков народов России, а также иностранных языков в русской ойкумене.

Текст: ]]>Алексей Кыласов]]>